|
Я. Русанов, доктор биологических наук
"Охота и охотничье хозяйство № 3 - 1983 г."
На заре человечества, когда ни земледелия, ни скотоводства не было еще и в помине, источниками получения пищи для наших далеких предков являлись собирательство, рыболовство и охота. Без них существование людей было попросту невозможным, Искусный рыбак, умелый охотник, женщина, способная разыскать наибольшее количество съедобных кореньев, плодов или ягод, пользовались величайшим уважением, так как от их умения нередко зависело благополучие, а то и жизнь всего племени. Дети с самых ранних лет приобщались к этим занятиям и вырастали с убеждением в их величайшей значимости.
И вот сейчас, когда все изменилось, когда наше существование в большинстве случаев почти не зависит от умения использовать пищевые ресурсы дикой природы, эта тяга сохранилась и временами проявляется в некоторых из нас со всей своей первозданной силой. Она не порождается насущной необходимостью, не культивируется воспитанием, не поощряется отношением окружающих. Она просто проявляется и живет в отдельных людях, как нечто, доставшееся им по еще не познанным законам наследственности от неведомо когда живших пращуров.
Взгляните, с каким самозабвением многие женщины предаются собиранию ягод. Посмотрите на сотни тысяч горожан, которые, пренебрегая любыми превратностями погоды, наводняют наши леса в период появления грибов. Что ими движет? Боязнь погибнуть от голода? Желание обогатиться за счет даров леса? Нет, в преобладающем большинстве случаев они удовлетворяют то самое атавистическое пристрастие к собирательству, о котором шла речь выше. Приглядитесь к рыбаку, застывшему где-нибудь на берегу Истринского водохранилища или канала имени Москвы: он даже не рассчитывает на богатую добычу, так как для помещения возможного улова запасся всего лишь литровой банкой или полиэтиленовым пакетом такой же вместимости. И, тем не менее, он час за часом следит за почти неподвижными поплавками своих удочек и ликует, поймав окунька величиною немногим длиннее пальца. С чисто рационалистической точки зрения он попусту проводит время ("рыбка да рябки - потеряй деньки"), фактически же именно в эти часы он наслаждается и живет полной жизнью, утоляя свою непреодолимую страсть к рыбалке.
Все вышесказанное целиком относится и к охоте - "добыванию животных, находящихся в состоянии естественной свободы". Пристрастие к ней (именно как к добыванию диких животных, а не к форме здорового отдыха) всегда врожденное. Это доказывается прежде всего тем, что ребята, выросшие в обстановке, где занятие охотой возведено чуть ли не в культ, далеко не всегда приобретают к ней склонность, и, наоборот, некоторые мальчишки, воспитанные в семьях, где об охоте никто и не заикается, проявляют к ней неистребимый интерес и фанатическое пристрастие. Они цепенеют при виде охотника и добытой дичи, могут часами наблюдать за процессом снаряжения патронов и готовы отдать все на свете за право как-то приобщиться к пленяющему их занятию. Да и взрослого человека, "зараженного" охотничьей страстью, почти ничто не может заставить отказаться от попыток ее удовлетворения.
Итак, искоренить в человеке склонность к охоте необычайно трудно. Да и нужно ли это? С каких бы позиций мы ни подходили к проблеме наших взаимоотношений с природой, а необходимость добычи какой-то части диких животных остается совершенно очевидной.
Во-первых, заметно изменив в ходе хозяйственного освоения облик нашей планеты, мы создали для некоторых представителей фауны исключительно благоприятные условия. Так, развитие животноводства обеспечило дополнительными запасами пищи многих хищников, а интенсивное ведение лесного хозяйства резко повысило кормовую ценность наших лесов для большинства диких копытных. В результате численность этих видов начала быстро увеличиваться и их представители стали наносить ощутимый вред народному хозяйству, переключившись на питание домашними животными (волк), сельскохозяйственными культурами (кабан), лесопосадками (лось). При этом некоторые из них, чрезвычайно размножившись, местами почти полностью уничтожили имеющиеся для них в природе запасы кормов и оказались на грани голодания, а кое-где и гибели. Так что хотим мы этого или не хотим, но регулировать численность указанных видов животных нам необходимо.
Во-вторых, в условиях роста населения Земли, порожденного им дефицита продовольствия и лимита территорий, пригодных для сельскохозяйственного освоения, было бы просто нелепо отказываться от использования пищевых ресурсов дикой природы, в том числе - и от мясо-дичной продукции. Фонд охотничьих угодий нашей страны составляет около 22 млн. км2, заселенных более чем 250 видами зверей и птиц, являющихся объектами охоты. Освоение этих богатств, как и регулирование численности животных, может осуществляться только через охоту.
Данная истина, видимо, ни у кого не вызывает сомнений, ибо никаких нареканий на охоту, как на средство выполнения государственных планов заготовки мяса, пушнины и другой продукции охотничьего хозяйства мы обычно не слышим. По-иному обстоит дело с любительской (спортивной) охотой.
В последние десятилетия стараниями отдельных довольно видных деятелей науки, литературы и искусства вокруг упомянутого занятия создан весьма мрачный и даже зловещий ореол, По радио, с экранов телевизоров, со страниц газет и журналов то и дело звучат слова о предосудительности любительской охоты, ее жестокости и даже... общественной опасности. Почему-то некоторые товарищи, вполне заслуженно добившиеся известности на каком-либо поприще, обычно очень далеком от знания закономерностей живой природы (например, в области театрального искусства), считают возможным безапелляционно судить о предметах, им совершенно неизвестных. В силу своих заслуг, получив доступ к средствам массовой информации, они вещают об аморальности, антигуманности и порочности "убийства наших меньших братьев" (животных); о мудрых законах природного равновесия, не требующих вмешательства человека в жизнь окружающих нас зверей и птиц; о том, что некогда, в далеком и неразумном детстве, убив летягу, они до сих пор испытывают глубочайшие угрызения совести. Не зная ни правил, ни сроков охоты, они вменяют в вину охотникам то, что является проявлением самого махрового браконьерства.
Для того, кто знает, что такое охота, почему она необходима и в силу каких причин привлекает многих отнюдь не кровожадных людей, все это звучит лишь как смутное блуждание самонадеянной мысли. Однако широкими массами общественности такие высказывания могут восприниматься как откровения, тем более весомые, чем большей известностью пользуется их автор. И вот, отправляясь на охоту или возвращаясь с нее, нам все чаще приходится выслушивать довольно бесцеремонные, но полные искреннего возмущения нотации совершенно незнакомых граждан на тему о нашей низменной, природоненавистнической сущности.
Как уже говорилось, гонение идет исключительно на охотника-спортсмена, что в какой-то мере весьма симптоматично. Дело в том, что с позиций морали промысловая и спортивная охоты равноценны - животных добывают (убивают!) и при той и при другой. Разница лишь в том, что в первом случае люди делают это для того, чтобы получить деньги за сдаваемую государству продукцию охоты, а во втором - платят деньги государству за право использовать эту продукцию в своих нуждах. Невольно приходит в голову мысль, что для некоторых товарищей благосклонное отношение к охотнику-промысловику и одиозность личности охотника-любителя объясняются возможностью использовать плоды трудов первого (допустим, купив в магазине убитого их глухаря) и невозможностью приобщиться к съедению добытой любителем утки.
В нашей стране охота доступна всем. Право на нее не ограничивается никакими классовыми, имущественными, образовательными или национальными цензами. Любой гражданин, достигший определенного возраста, прошедший необходимую подготовку и выполнивший нужные формальности (уплата госпошлины, вступление в общество охотников), может ею заниматься. Ее проведение по срокам, нормам и способам лимитируется исключительно интересами охраны и рационального использования ресурсов животного мира, то есть сбережением всего видового разнообразия нашей охотничьей фауны, поддержанием численности ее представителей на оптимальном уровне и разумным использованием ее ресурсов на благо общества. Таким образом, в государственной политике СССР нет ничего, дискриминирующего занятие охотой. Это совершенно закономерно, поскольку, с одной стороны, последняя дает государству значительное количество ценнейшей продукции, а с другой - на кого же, как не на охотников, может положиться государство в деле охраны животных? Ведь именно они кровно заинтересованы в сохранении и умножении запасов дичи, так как только обилие последней сулит им возможность утоления владеющей ими страсти, без которой им и жизнь не в жизнь. Они - главная сила в борьбе с браконьерами, которых, к сожалению, еще достаточно много, несмотря на всю демократичность и разумность основополагающих принципов нашего охотничьего законодательства. Именно охотники безвозмездно, не считаясь с затратами труда и времени, в весеннюю распутицу и зимние холода, в летний зной и ненастье осени выполняют нелегкую работу по улучшению условий обитания дичи, спасению зверей и птиц в периоды стихийных бедствий, борьбе с хищниками и, зачастую, с устранением последствий деятельности тех самых добросердечных граждан, которые укоряют их в жестокости и изничтожении всего живого.
Десятки тысяч любителей природы, отдыхая в начале лета на берегах водоемов, умиляются на случайно замеченных утят, но одновременно вытаптывают прибрежную растительность, столь необходимую уткам для устройства гнезд и выращивания молодняка. И вот охотники вынуждены идти на создание искусственных зарослей, обеспечивающих укрытия для водоплавающей дичи. Десятки тысяч автотуристов ежечасно проносятся по автострадам, шоссе и проселкам, даже не думая о том, какое количество полезнейших, ценнейших животных гибнет под колесами их любимых "Волг" и "Жигулей". И те же охотники изыскивают и претворяют в жизнь способы охраны "меньших братьев" от транспортной напасти. Если пройтись по местам лагерных стоянок туристов, то на многих из них, даже на тех, где оставшийся после длительной лагерной жизни мусор аккуратно убран в специально выкопанные ямки, мы обнаружим пустые пачки от стирального порошка. Это убедительное доказательство того, что здесь, в озере, речке или ручье, стирали белье с помощью того самого ядовитейшего средства, раствор которого ни один уважающий себя садовод не выльет на своем участке. О загрязнении водоемов тут, конечно, не думали, а вот охотникам об этом думать приходится: ведь их забота о благополучии объектов будущей охоты - забота действенная и, значит, польза от нее несоизмеримо больше, чем от сантиментальных призывов в духе библейской заповеди "не убий".
Чтобы дать представление об объемах работ, выполняемых охотниками-любителями, достаточно указать, что за период 1977-1980 гг. только членами Росохотрыболовсоюза отработано в охотничьих хозяйствах около 14 млн. человеко-дней, заготовлено 90 тыс. т кормов для диких животных, сдано государству около 14 тыс. т мяса и почти на 33 млн. руб. пушнины. В 1980 г. в коллективных выездах для борьбы с браконьерством приняло участие свыше 1 млн. человек; 66 тыс. общественных охотинспекторов вскрыли третью часть всех зафиксированных нарушений охотничьего законодательства.
Ну, а как же быть с моральной стороной дела, с тем якобы растлевающим влиянием спортивной охоты на юную человеческую душу, о котором нам постоянно твердят? В разговоре с одним из своих последователей Лев Николаевич Толстой как-то сказал: "Не запрещайте вашим детям заниматься охотой. Это увлечение убережет их от многих ошибок и пороков молодости". Великий русский писатель знал охоту. Ему было известно, что ничто так, как она, не сближает человека с природой, что ни одна страсть так надолго не заполняет его душу, не оставляя в ней места для всяких сомнительных увлечений. Охота обеспечивает такие формы общения с окружающим нас миром, которые и не снились даже самому заядлому туристу.
Кому, кроме охотника, взбредет на ум провести бессонную ночь на залитом весенней водой моховом болоте? Кому известна эта застывшая тишина погруженных во мрак печальных пространств, разрываемая перед рассветом трубными руладами журавлиных криков, хохотом белых куропаток и опаляющая наш слух невнятными щелчками глухариной песни? Кто, кроме охотника, испытал очарование ночи в период валового пролета дичи, когда из бездонной беспредельности звездного неба на нас то и дело наплывают звуки полета проносящихся друг за другом утиных стай? Кому еще дано ощущать то всепоглощающее волнение, которое несут охотнику приближающееся хорканье вальдшнепа, рев ответившего на вабу оленя или серое мелькание выходящего под выстрел волка?
Охота бесконечно разнообразна по времени, обстановке и способам ее проведения, ее эмоциональная насыщенное п. неповторима и наскучить своим поклонникам она не может. Даже в периоды межсезонья, когда проведение ее запрещено, она дарит нас радостями воспоминаний и надежд на будущее. Она заполняет наши дни ожиданием открытия сезона, приготовлениями к нему и составлением увлекательных охотничьих планов. У того, кто ей по-настоящему предан, нет потребности как-то "убить" свободное время, потребности, нередко толкающей нас к довольно-таки предосудительным развлечениям. И право же, от вечера, проведенного в баре или в современной дискотеке, путь к всевозможным безобразиям гораздо короче, чем от охоты.
Что же касается самого факта выстрела, прерывающего жизнь зверя или птицы, то он не более аморален, чем удар ножа, прикалывающий предназначенного на забой поросенка. Выстрел - это лишь кульминация поисков, выслеживания и ожидания дичи, без которых нет охоты, как нет ее и без выстрела.
Ответственность человека, взявшего в руки охотничье ружье, велика. Велика и перед окружающими его людьми, так как легкомысленное обращение с этим предметом в высшей степени опасно, велика и перед природой, поскольку безответственная охота, порожденная недостатком знаний или пренебрежением к существующим законам, может нанести ей весьма ощутимый ущерб. Каждый из нас обязан об этом помнить, и не только потому, что всякие нарушения грозят нам соответствующим наказанием, но и для того, чтобы не дискредитировать охоту в глазах общества.
Ключевые теги: охота
|
|
